Жизнь моя – кинематограф, черно-белое кино
«Зачем?» - так называется журнал
Зачем?
Я не буду спрашивать, зачем раскрасили «Касабланку» (это не самый-самый любимый мой фильм). Но он стильный, и в нем много того, за что я так люблю старое кино. А получилась просто красивая лав-стори, получилась, оставив ощущение печальной потери.
Я не буду спрашивать, зачем раскрасили «Мальтийского сокола» (м.б. у Хэмфри Богарта карма такая?). Это тоже не самый-самый любимый мой фильм. У меня к нему нежность опосредованная, скорее к его литературному первоисточнику, скорее даже к «Хромой судьбе», из которой я в первый раз узнала о нем, помните драгоценный томик Хэммета у Феликса Сорокина? Так и Гарднера люблю еще и потому, что Феодор Симеонович Киврин Саше Привалову обещал: «Гарднера дам почитать, Перри Мейсон у него там, зверюга адвокат». Ну да бог с ним, не первая потеря, не последняя. Конечно, жаль, что его раскрасили, фильм-нуар по определению д.б. ч/б. Но это все же не такая катастрофа, как Газовый свет!
Я только хочу спросить, зачем, ну ЗАЧЕМ они раскрасили «Газовый свет»???
Как я любила это кино! С давних пор, еще с тех пор, когда впервые увидела в Кинематографе, в ДК Кирова, еще в 70-е. Как обрадовалась, когда его показали по ТВ, ночью. Сразу же записала на видео, и – о ужас! Не просто ужас, а ужас-ужас-ужас! Что с ним сделали! Прекрасное лицо Ингрид Бергман, злодейские черные глаза Шарля Буайе, завораживающе гаснущий газовый свет – где, где все это???
Зачем, зачем, зачем???
П.С.
Я посмотрела. Кусочек, когда Штирлиц огрел бутылкой бедного доверчивого Холтоффа (огрел мастерски, по-прежнему). И еще кусочек, когда Штирлиц вез пастора в Швейцарию, в горы и вспоминал Париж, (и, как всегда в этом месте, плакала). А больше не стала, я хочу запомнить Великий Фильм (простите за пафос) таким, каким он был тогда, когда трава была зеленее, юноши рыцарственнее, а старые фильмы – черно-белыми.
П.П.С. я не надеюсь, что Плейшнер, наконец-то, заметит тот цветок…